Глава Volvo Car Russia: «Людям нужно объяснить, что электромобили — это выгодно»

О долгосрочной аренде автомобилей, локализации производства и о том, что мешает развитию электрического транспорта в России, корреспонденту журнала «Движок» рассказал президент и генеральный директор Volvo Car Russia Мартин Перссон.

Одним из главных событий для Volvo в России в 2019 году стал запуск сервиса подписки на автомобиль. Как вы оцениваете результаты?

— Мы рады, что стали первой автомобильной маркой, которая запустила программу подписки на территории России. На первом этапе мы предложили клиентам 50 автомобилей XC60, чтобы оценить интерес рынка к такому формату. Спрос оказался высоким, и все кроссоверы нашли своих пользователей. Теперь мы готовим следующую очередь проекта с автомобилем S90.

Есть ли конкретные показатели по подписке, которых вы планируете достичь в 2020 году?

— У нас нет четко поставленных целей, при этом нет и никаких ограничений. Другие бренды тоже идут в этом направлении, и мы в любом случае будем развивать подписку, расширять и совершенствовать данный проект. Мы наблюдаем за формированием новой группы клиентов, которая не заинтересована во владении автомобилем, — они хотят им пользоваться. Но то, что мы предлагаем, не рассматривается как замена продаж автомобилей, подписка — это их дополнение, и клиент вправе выбирать, какой формат для него удобнее. Подписка предполагает, что автомобилем владеете только вы, это так или иначе ваш автомобиль, в будущем мы планируем представлять решения, которые позволят просто добраться из точки A в точку Б. К 2025 году мы ожидаем, что около 50% наших глобальных продаж будет приходиться на новые форматы.

Что касается возможности доехать из точки A в точку Б — это касается каршеринга?

— Да, мы заинтересованы в развитии такого рода направлений. У нас уже есть совместный проект с «Яндексом», но это не стратегия, а тактика, которая зависит от соглашений в каждом конкретном случае. Но, как бы то ни было, это хороший способ дать клиентам ощущение автомобилей Volvo.

На фоне общего спада авторынка России Volvo увеличивает продажи. С чем вы это связываете?

— Главный фактор, который позволяет нам расти, — новое предложение. С 2015 года мы обновили весь модельный ряд. Самая старая модель сейчас — XC90, которая была представлена пять лет назад. Volvo и внутри, и снаружи разительно отличается от автомобилей конкурентов. Но мы все же в меньшей степени смотрим на цифру, которая формируется к 31 декабря, и больше внимания уделяем тренду, который складывается на протяжении всего года. Динамика продаж и доля рынка важнее для нас, чем абсолютные цифры. В 2019-м компания приросла на 13,8%, и в 2020 году нам хотелось бы сохранить двузначный рост. На наш взгляд, потенциал российского рынка куда выше, чем есть сейчас.

На сегодняшний момент какие главные объемообразующие модели в линейке марки?

— Самой продаваемой моделью является кроссовер XC60. За ним следуют XC40 и XC90.

В мире сегодня наблюдается тенденция, когда марки полностью уходят в сегмент кроссоверов. Нет ли у вас планов сконцентрироваться на SUV?

— Нет, таких планов у нас нет. Я понимаю, о чем вы говорите, действительно, в мире наблюдается такой тренд. Но мы видим, что есть люди, которые любят седаны, универсалы, и их запросы необходимо удовлетворять. К тому же наши автомобили Cross Country уникальны, и в этом сегменте у нас не так много конкурентов. Вспомним модель XC70 — объем продаж был не очень большой, но есть люди, которые любят такие автомобили.

Если говорить о структуре продаж, у Volvo в России сегодня продается больше бензиновых или дизельных моделей?

— Соотношение бензиновых и дизельных моторов сильно зависит от модели, но сейчас у нас идет плавный переход от дизельных к бензиновым двигателям.

И постепенный переход к электрификации — вы уже упоминали о планах выводить на российский рынок каждый год по одной электрифицированной модели...

— Да, это может быть как гибрид, так и полностью электрический автомобиль. В России переход на электричество медленный, если сравнивать со странами Европы.

А когда в России может появиться полностью электрический XC40?

— Точно не в 2020 году, потому что большинство производственных мощностей будет задействовано под Европу: там есть огромный спрос на этот автомобиль. Но я однозначно хочу представить этот электрический кроссовер в России, так как здесь точно есть клиенты, которые заинтересованы в таких машинах.

Однако спрос на электромобили в нашей стране все же достаточно низкий. Каковы, на ваш взгляд, основные факторы, препятствующие более активным продажам таких машин в России?

— Во-первых, необходима государственная поддержка. Я видел подобный опыт в Китае: китайское правительство хочет, чтобы в 2020 году уже 20% автомобилей были электрифицированными. На начальных этапах без поддержки не обойтись. Во-вторых, нужна зарядная инфраструктура. Люди могут откладывать покупку электрифицированного автомобиля или вовсе отказаться от нее из-за опасений в отношении зарядки. Из-за этого, я думаю, у гибридов в России больше перспектив: наличие двигателя внутреннего сгорания позволяет клиентам быть более уверенными.

Самый важный фактор — ментальность клиента. Далеко не многие понимают преимущества электрифицированных автомобилей. Речь идет не об окружающей среде, а о стоимости владения. Если вы возьмете электрический автомобиль, стоимость технического обслуживания окажется ниже, потому что в такой машине нет жидкостей, которые нужно регулярно менять. Также стоит учитывать расходы на топливо. Мы должны сконцентрировать внимание на стоимости владения, эксплуатации, чтобы люди поняли, что это привлекательно для их кошелька.

Ранее вы уже заявляли, что пока не планируете локализовывать производство автомобилей на территории России. А вы думаете насчет локализации в Республике Беларусь (там действует завод Geely, с 2010 года Volvo входит в китайский концерн. — Примеч. ред.)?

— У нас нет четких планов по локализации производства в России и Белоруссии, так как нет экономических причин для этого. Но мы не говорим, что никогда не будем это делать, все зависит от объема продаж.

Каким должен быть объем продаж марки, чтобы компания решила построить завод?

— Если говорить очень приблизительно, продажи надо удвоить.

На текущий момент основные продажи Volvo сконцентрированы в больших городах. А как обстоят дела в регионах?

— Такое распределение было всегда. Кризис 2014 года привел к тому, что у нас закрылись некоторые региональные дилеры, но картинку это сильно не поменяло. Однозначно мы видим потенциал в регионах. Они могут расти более быстрыми темпами, а та доля, которую занимают Москва и Петербург, в ближайшее время вряд ли существенно изменится.

Еще в 2018 году Volvo искал дилеров, чтобы расширяться в регионах. Каковы планы в этом направлении сегодня?

— Да, у нас есть несколько центров, которые мы готовим к открытию. Мы уже подписали соглашения, в некоторых городах идут подготовительные работы. Но новых салонов будет немного, так как мы предпочитаем наращивать объем продаж через существующих дилеров, чтобы помогать им экономически. Мы не ожидаем существенного расширения дилерской сети, но ищем возможности открыться, чтобы сделать нашу сеть более равномерной. Закрывать локации по России мы не планируем.

Мартин Перссон

— 1999–2008 — Volvo в Японии, последнее назначение — директор по маркетингу.

— 2008–2013 — работа в штаб-квартире Volvo Cars в Гётеборге.

— 2013–2015 — вице-президент по послепродажному обслуживанию Volvo Car Russia, несколько месяцев исполнял обязанности главы марки в России.

— 2015–2016 — глава департамента по обслуживанию клиентов Volvo в Китае.

— 2016–2019 — вице-президент по глобальному обслуживанию клиентов Volvo Car Group в Швеции.

— с июля 2019 — президент и генеральный директор Volvo Car Russia.